В качестве куратора он задался целью показать практики художников, сравнительно недавно покинувших Россию ради учебы или работы и живущих сейчас в Австрии, Бельгии, Великобритании, Германии, Нидерландах и Франции. Художники «Пятой волны», не объединены стилевым, концептуальным или политическим единодушием: они работают в совершенно различных медиумах, от станковой живописи до сложносочиненных перформансов. Связывает их лишь то, что из-за эмиграции они исключены из контекста российского искусства.

«Пятая волна» открывается в эпоху COVID-19, когда большинство границ еще закрыто, а государства всеми силами стремятся прервать миграционные потоки. Изолированность и вынужденная разобщенность, накрывшая мир, подчеркнула отчуждение общества от фигуры мигранта. И деятели культуры оказались, пожалуй, в одном из самых сложных положений за многие годы. Музеи, театры, культурные центры вынуждены были прекратить свою работу, а режим дистанцирования лишь усугубил чувство отчуждения.

Возможно, сегодня сама постановка вопроса об искусстве, локализованном в пределах одной страны, может показаться чем-то консервативным. Но 2020 год показал, что вопросы глобальной интеграции все еще актуальны. Границы никуда не исчезли, а в некоторых случаях еще и обострились. Игнорирование художников-эмигрантов вредит культуре в целом. Поэтому так важно показать на выставке «Пятая волна» художников, уехавших из России и ставших «невидимками» для отечественной публики. 

Представленные авторы эмигрировали в разном возрасте и при разных обстоятельствах. Более того, не все из них определяют себя как эмигрантов, для многих сам этот термин кажется наследием эпохи железного занавеса. Столь же разнообразны взаимоотношения участников «Пятой волны» с российским контекстом. «Информационное поле» Александры Аникиной выстраивает повествование о советском прошлом через призму семейной истории художницы, отталкиваясь от образа старинного родового дома в подмосковной деревне Чичёво. Инсталляции Натальи Грезиной погружают в культурную память родного для художницы Севастополя. В абстракциях Ольги Гротовой реконструируется насыщенный контекст Евразийской степи, где в одном из лагерей ГУЛАГа выжила прабабушка художницы. Елизавета Коновалова изучает городскую ткань Калининграда, взяв Центральную площадь за точку отсчета своего визуального исследования. Автобиографическое видео Маргариты Максимовой реконструирует образ отца, которого художница так и не встретила.

Другие участники выставки не нуждаются в географических привязках к прошлому. Инсталляция Katya Ev посвящена границам гражданской свободы во время чрезвычайного положения. Изучение живописной поверхности становится у Евгения Дедова поводом для эзотерической разработки собственной поэтики, основанной на повторении орнаментальных мотивов. Ангелина Меренкова трансформирует образы массовой культуры и сетевых инфраструктур в сюрреалистические ассамбляжи и скульптуры. Живописная серия Яны Сметаниной «Несовершенства» подчеркивает напряжение между внутренним и внешним ощущением телесной красоты. Опираясь на изобразительность дада и футуризма, Игорь Шуклин ищет остатки авангардных свершений в мещанских реалиях сегодняшнего дня. А «Музей Сизифа» Ивана Мурзина и визуально, и концептуально является как бы выставкой в выставке, предлагая абсурдную и вдохновляющую альтернативу неповоротливым художественным институциям. 

Куратор: Иван Новиков